29.10.2022

Фото: Baikal-daily.ru

Вячеслав Дьяченко, назначенный в сентябре художественным руководителем Государственного русского драмтеатра имени Бестужева, рассказал «Байкал-Daily», как будет развиваться театр в ближайшие сезоны, что ждёт зрителей и критиков

- Вячеслав Михайлович, как вам вообще Улан-Удэ?

- Вот недавно проходил концерт в ФСК в помощь нашим воинам. Я видел тот поток народа, который шёл туда, стоял в кассах, покупал билеты. Принимал активное участие в патриотической акции. Это потрясающе.

Народ здесь театральный. Видимо, есть необходимость в культурных мероприятиях. Всегда смотрю во время спектакля на зрителя, и у него есть такая энергия впитывать театральное дело. Удивительный город, который любит театр. Я, кстати, ездил в трамвае, спрашивал людей, как куда пройти. Народ очень доброжелательный и отзывчивый

- В городе пять театров. Но на постановки, были такие данные, регулярно ходит лишь около пяти процентов жителей. Не мало ли?

- Статистики точно я не знаю. Вижу и оцениваю только по зрительному залу. Да, задача театра привлекать другого зрителя, который театра ещё не знает. Мы только что выезжали в воинскую часть. Общались там с военными, которые впервые в жизни во время службы побывали на спектакле. Это стало для них открытием, радостным событием. Такая военно- шефская работа будет продолжаться.

- А для вас работа в театре имени Николая Бестужева – это новая высота, ответственность или, может быть, «ссылка», как у декабристов?

- Новая ступень. Новая страница в моей жизни. Я практически исполнял обязанности художественного руководителя театра в Москве. Знаю весь механизм работы. Для меня интересно, когда я могу реализовывать свои замыслы и транслировать свои идеи через репертуар русского театра.

- Чем русские театры в регионах страны отличаются, на ваш взгляд, от московских, питерских?

- В провинции актерские труппы чаще сильнее даже, чем в Москве. Знаю и московские театры, и как член жюри выезжал на международные фестивали. Вижу, что происходит в театральной жизни, как живёт театральная Россия. Столичные театры всё же пополняются за счёт талантов из провинции. Тому тьма примеров. Почти все наши звёзды – выходцы из провинции. Актёрская и режиссёрская Москва состоит в основном не из уроженцев первопрестольной. Столица в этом плане сытая. Человек, который приезжает из провинции, ему ведь надо выстоять, выжить. Он более динамичен в том, чтобы чего-то добиться. Я сам уроженец Магаданской области. В юности жил в Грузии, Армении.

- Вы с труппой Русдрама уже познакомились?

- Были одиночные встречи. Частично мы друг с другом пообщались. Я всё ещё присматриваюсь. Для меня важно просмотреть все спектакли, которые идут в репертуаре. Я вот увидел один спектакль, кого-то из артистов определил для себя, понял что-то о нём. Смотрю другую постановку, там этот же актёр, но совсем в другом ракурсе. И вдруг, те, кто сначала показался мне малоинтересен, уже для меня открытие!

Сейчас присматриваюсь к труппе через их профессионализм. Мне нужно увидеть, кто на что способен. Чтобы я смог делать репертуарную политику театра и понимать, кто что может.

- Вы говорили, что театр в Европе, на Западе вообще, изжил себя. В чём это выражается?

- Я много ездил, смотрел спектакли, видел, что они привозят в Москву. Там есть театральные лидеры. Но их театр меня не удивляет. Он скучен и вторичен. Все, чем они сейчас пытаются удивлять, русский театр это уже давно использовал. Все эти формы… А я ведь хочу сопереживать, как зритель, тому, что происходит на сцене. И воспринимать театр сердцем.

Умом – это холодное восприятие. Просчитал, понял картинку, но сердце осталось ледяным. Посмотрел эту классную картинку, вышел из театра и… забыл всё. Всегда важно, чем театр меня цепляет. Не картинкой, нет. Меня он цепляет проблемой, которая именно меня волнует, моими жизненными событиями, моими ситуациями. Схожа ли картинка, которую я вижу на сцене, с моей жизнью? На этом всё построено.

Великие русские драматурги всегда в своих произведениях действовали через призму проблем маленького человека. Островский, Чехов, Булгаков, даже Маяковский брали проблемы маленького человека и ситуации, в которых он живёт. Всё остальное нам по большому счёту неинтересно. История про космос, если она подана не через призму наших проблем, это просто история про то, как летают ракеты. Если есть в этой ракете проблема между людьми, она нам рассказывается, то это уже совсем другая, человеческая, близкая история.

- Значит ли это, что в репертуаре ГРДТ будет больше русской классики?

- Сейчас очень сложно поставить классический спектакль без мостика в нынешний день. Трудно ставить в тех же костюмах, в тех же декорациях.

Язык изменился. Ну смешно же постоянно добавлять к словам окончание «с»: «спасибо-с»…Это атавизмы. Тащить их в современный язык не надо. Но всё равно через язык того же Шекспира мы должны говорить о сегодняшнем дне. Драматург велик тем, что он своим произведением отражает нашу современность.

Почему мы взяли для премьеры пьесу Островского «На всякого мудреца довольно простоты» (12+)? Да потому что это всё про сегодня! У Островского гениальные монологи. И это почти полностью наше общество, наши коллективы, отражение почти всех социальных слоёв. Как человек выбивается в люди? Все интриги, взаимоотношения в этой пьесе видны сейчас даже не на уровне государства, всё это рядом с нами, в наших организациях, там, где мы работаем или учимся. Кто-то хочет быть умнее, кто-то – значимее, кто-то хочет быть впереди, кто-то желает руководить, кто-то придумывает себе должности. Мы хотим кому-то понравиться, завоевать чье-то внимание, чтобы решить по сути свои проблемы. Иногда это идёт на благо. Однако, когда это всё для дела. Но абсолютно другое, когда всё делается только для себя.

«Любите искусство в себе, а не себя в искусстве», говорил Константин Станиславский. Где эта золотая середина? Как я могу понять по человеку, когда он приходит, прикрывается красивыми словами о какой-то идее, а оказывается, что всё это у него делается ради собственного кармана? В общем, эта комедия про сегодняшний день.

Происходит научно-технический прогресс. Он нас меняет в информационном поле. Но по сути своей человек остаётся со своими страстями, которые прописаны в классике. Даже если сейчас эти страсти уходят в интернет или в те же смс-ки. Но и там любовь: невидимая, только в переписке. Но это любовь! Человек всё равно остаётся пристрастен: он придумал это, сочинил, прочувствовал. Все те же страсти. Хотя из-за такого прогресса он теряет радость простого человеческого общения.

Почему сейчас у людей появилась новая волна тяги к театру? Придя в театр, они отрывают время от своих фантазий, вымышленного мира в интернете, но видят что-то реальное и созвучное им. Особенно молодёжь. Поэтому театр необходим, чтобы понять, что у человека есть другая, наполненная реальностью жизнь. Я так думаю.

- Как идёт работа над комедией Островского «На всякого мудреца довольно простоты?» (12+)

- Сейчас проходят репетиции. На них приглашены разные артисты. Они пробуются. Происходит отбор. В ближайшее время будет приказ по распределению ролей. Премьера назначена на 10 и 11 декабря. Мы делаем очень быстро этот спектакль. Пьеса огромная, большая. Чтобы её воплотить в жизнь в такие короткие сроки, пригласили режиссёра Дмитрия Матыкина, который знаком с ней. Посмотрим, что из этого получится. В любом случае, это новая труппа, это другое, совершенно огромное сценическое пространство.

- Технические возможности ГРДТ вас устраивают?

- Меня пугают большие размеры сцены. Зритель из-за оркестровой ямы всё-таки далеко находится от артиста, исполнителя. Но есть данность, и с ней надо работать. Сцена по современным меркам хорошо оснащена. Не каждый театр в России имеет столько служб и цехов.

- Что будет меняться в театре имени Бестужева?

- Самое главное в театре - это дисциплина. У нас в одном из спектаклей используются слова реформатора русской сцены, актёра Михаила Щепкина «Священнодействуй, или убирайся вон». Театр для меня - это махина из разных составляющих, а не только, когда на сцене актёры играют роли. Для меня артист в первую очередь представитель культуры. Не может он быть в быту распущенным, развязным, материться, а на сцене говорить о великих чувствах. В первую очередь артист должен быть за пределами сцены высоконравственным человеком. Для меня эта позиция очень важна.

Разные артисты бывают. Мы все люди, мы все грешны. Не только артисты. Безгрешным был только Христос на Земле. Кто-то перед спектаклем должен выпить рюмку коньяку. Но за этой рюмкой он прячет и свою несостоятельность, и свой страх. Есть определённые правила: у меня завтра спектакль или утром тяжёлая репетиция, я вечером не пью. Если же выпиваю, то это хамское отношение к себе в профессии. Моё восприятие театра такое: самое главное в нём – это дисциплина и самодисциплина.

Артист жертвует. Он жертвует домом, своим бытом ради этой профессии. И тогда ведь можно пожертвовать и выпивкой, и сигаретой, многим. Представьте хирурга, который накануне операции будет бухать?

- Новые люди театру Бестужева нужны?

- Конечно. И нужно много. Я сторонник того, чтобы было по два состава. Когда застаивается кровь, все давно работают в определённом режиме, привыкают к штампам, часто артисты начинают сопротивляться новому. Но зачем тогда они получали эту профессию? Артист в первую очередь исполнитель роли. Режиссёр пришёл, показал, поставил задачу: «Сделай мне вот это». Артист должен включить весь свой багаж знаний, умений, навыков, чтобы оправдать для самого себя, почему режиссёр хочет именно этого.

Из-за того, что мы в короткие сроки готовим премьеру «На всякого мудреца довольно простоты» (12+), у нас есть изменения в афише на ноябрь. Хочу, чтобы зритель нас простил. Уверен, с нового года этого больше не будет.

- А как у вас складываются отношения с министерством культуры Бурятии?

- Если бы не решение Минкульта, меня бы здесь не было. У меня ещё момент познания нашего театра. Как только сформулирую для себя понятие наших проблем, доложу министру. Обычно министерство помогает их решать.

Есть уже договорённость с Минкультом, она прорабатывается. Хотелось бы в 2023 году, в год столетия Бурятской АССР, организовать театральный фестиваль. Рабочее название «Русский театр. Классика». Чтобы это фестиваль стал крупным событием для Дальнего Востока и других регионов России. Фестиваль будет своего рода форумом русских театров Зарубежья и России, чтобы проект имел и мощное федеральное значение. Разрабатываем его устав и положение. База позволяет, всё для фестиваля есть: у нас две площадки.

У Минкульта есть пожелания, что должно идти в нашем театре, поскольку у министерства существует постоянная обратная связь с жителями республики. Кстати, в тяжёлое время, что во время Великой Отечественной, что, например, во время землетрясения в армянском Спитаке, обычным людям надо было отвлечься. Театры тогда часто давали комедии.

- Русдрам удивит зрителей и критиков в ближайшее время?

- У меня реальный оптимизм: я тут увидел очень хороших артистов, профессиональный административный и художественно-постановочный персонал. И с ними можно делать очень хорошие спектакли.