Петербургские СМИ: Почему байкальским селам не удается наживаться на туристах

Корреспондент «Города 812» попытался понять в типичном байкальском прибрежном городке, почему в ряде красивейших мест на Байкале, в которых к тому же почти нет работы, не готовы поставить туризм на поток

В поездах, медленно ползущих из европейской части России к сердцу Сибири – озеру Байкал, можно сойти с ума от скуки. Ко второму дню пути единственным достойным развлечением кажется наблюдение за попутчиками, среди которых наиболее примечательны два типа людей.

Это либо иностранцы, по полчаса пытающиеся объясниться с буфетчицами, либо шумные рабочие-вахтовики, после двух-трехмесячного пребывания на участке стремящиеся выпить всю водку, что попадается на глаза.

Туристов-соотечественников в поезде очень мало – для рядового россиянина путешествие на Байкал кажется слишком дорогим. Хотя на побережье есть участки, полностью застроенные домиками для отдыхающих. На острове Ольхон можно заночевать и за триста рублей, и за пять тысяч.

Севернее некуда

Нижнеангарск – столица Северобайкальского района Республики Бурятия, находится в шести тысячах километров от Петербурга. Это самый северный населенный пункт на Байкальском побережье. Даже стела соответствующая имеется.

Другой памятный знак – гигантская сваренная из металла надпись «Тоннели строят настоящие мужчины» – напоминает о временах БАМа. В те годы здесь было много ленинградцев – они построили и соседний Северобайкальск, где главный проспект называется Ленинградским. Но следов строителей из Северной столицы найти не удалось – разъехались в 90-е.

Доехать до Нижнеангарска можно несколькими способами – на поезде, машине, «ракете» из Иркутска по воде, и на самолете, который прилетает дважды в неделю – по вторникам и четвергам. Мы прилетели на местных авиалиниях из Улан-Удэ. При покупке билетов в столице Бурятии пришлось изрядно понервничать: кассирша с невозмутимым видом билеты не печатала, а выписывала от руки красными чернилами на стандартных бланках. За 1,5 часа тряски в АН-24 пришлось отдать около 6 тысяч рублей с носа.

Аэропорт Нижнеангарска – это огороженное синим забором поле, за ним разгуливают коровы. Поселок состоит из частных домов и старых бараков, оставшихся со времен БАМа. С одной стороны – Байкал, с другой – поросшие густым лесом горы. Три параллельных улицы, одна из которых заасфальтирована, тянутся вдоль Байкала. Из окон многих домов открывается потрясающий вид на озеро. В ясную погоду видны горы на другом берегу. А в плохую ничего не видно – туман такой, что и соседнего дома не разглядишь.

В группе Нижнеангарска в российской соцсети состоят около 150 человек. Тем для обсуждения всего две: «В каком микрорайоне вы живете» и более популярная – «Скучно в поселке».

На сегодняшний день здесь проживает порядка 5500 человек. Назвать эти места глухими язык не поворачивается. Иногда даже заезжают звезды эстрады и политики. С большой теплотой здесь вспоминают детского омбудсмена Павла Астахова. Он и на рыбалку сходил, оставив охрану на берегу, и с народом поговорил. А вот Сергей Шойгу сибирякам показался очень замкнутым.

Телевизор тут показывает всего три главных федеральных канала, но его почти никто не смотрит: некогда. Да и Москва с ее проблемами так далеко, что вникать не хочется. А на местном уровне за должности глав районов и поселков идет настоящая борьба. На прошлых выборах главы местной администрации Нижнеангарска победил новичок – энергичный ювелир Владимир Вахрушев. В планах у него значатся два пункта: сделать из Нижнеангарска маленький сибирский рай (а потом уйти в отставку) и учить детей ювелирному делу, поставив пару станков в Доме культуры. Слушая это, ему почему-то веришь.

«После выборов мне предложили вступить в «Единую Россию», поскольку так принято. Но я отказался – как заступил на должность беспартийным, таким и должен с нее уйти. А то люди не поймут», – говорит глава города.

Замороженная экономика

Бюджет у поселка небольшой – примерно 12 млн рублей в год. Из-за закона о защите Байкала здесь нет предприятий, и, соответственно, доходной базы. Плюс в рамках субсидий поступают федеральные дотации – еще 10–12 млн в год, они уходят на дороги, тротуары, септики и прочее. Хватает далеко не на все.

Вблизи имеется ряд замороженных объектов. В 70 км – одно из крупнейших мировых полиметаллических месторождений, Холоднинское. В его недрах до 30% российских запасов цинка и до 15% – свинца. В советские годы на участке был крупный поселок со школой, больницей и десятками жителей. С принятием природоохранного закона все работы были свернуты и люди покинули эти места. От поселковой школы остался один фундамент. Сегодня на месте деревни живут сторож (раз в пару месяцев он меняется со своим напарником) и эвенк-оленевод. Оба производят впечатление крепко выпивающих, но дружелюбных людей, которые ничего не ждут. Разве что зимы. Однако и инвесторы, и весь Нижнеангарск мечтают, что появятся новые технологии, позволяющие вести добычу без вреда для экологии. Тогда у них появится работа (месторождение обеспечило бы минимум 1000 рабочих мест) и деньги потекут рекой.

Летом на улицах поселка одни женщины и дети – мужья на заработках. Вакансий в Нижнеангарске немного. Можно пойти в артель золотарей или на рыбзавод, который недавно начал восстанавливаться. В качестве альтернативы есть железная дорога и пожарная служба, там заработки невелики – около 15 тысяч рублей.

Впрочем, в среднем жители поселка столько и получают – 15–20 тысяч рублей. С учетом стоимости продуктов, топлива и содержания жилья – копейки. Из-за того что продовольствие возят только по железной дороге, цены на фрукты и овощи здесь запредельные. Килограмм слив летом может стоить до 200 рублей, апельсинов – около сотни. Дорого обходится и электричество – за месяц набегает до пяти тысяч за дом. Плюс к этому дрова, септик (центрального водопровода в поселке нет) и т.д.

Еще одна серьезная проблема – временное жилье, оставшееся после БАМа. Власти ждут, когда заработает программа по расселению «щитовух». По ней в новые дома должны переехать почти 25% населения. По федеральной программе будут сносить аварийные бараки. Однако действительно ли появится достаточное количество средств на такие масштабные стройки – неизвестно.

Жилье нужно и молодым – выпускники часто возвращаются после учебы в Красноярске или Новосибирске, стараются открыть свой бизнес. «Энергетика у нас хорошая, вот и тянет ребят домой. Была бы работа – здесь был бы просто рай», – говорит Вахрушев.

Высокий сезон

Климат в Нижнеангарске жесткий – три месяца тепло, остальное время – зима. Верхушки сопок белеют в начале сентября, и через пару недель снег спускается в поселок. Возможно поэтому на улицах даже при небольшой плюсовой температуре не встретишь женщин в осенних сапогах. А смысл их покупать, если через несколько дней придется переобуваться в зимние?

Во время пурги транспортное сообщение останавливается. В поселке большая протяженность улиц – около 60 км, и грейдер часто не справляется. Пока Байкал не покроется льдом полностью, здесь еще и страшно сыро. Поэтому холод ощущается с двойной силой.

По-настоящему жаркое лето длится не больше месяца – в отдельные дни июля печет, как в Сочи. Вода на севере Байкала прогревается лучше, чем на юге, поэтому купаться очень приятно. Есть пляжи городские и дикие, куда нужно ехать на машине. Но толп отдыхающих нет. Почти всегда на поселковом променаде можно найти пустую скамеечку и посидеть в одиночестве, глядя на озеро.

На весь поселок построена пара гостевых домов, принимающих туристов. Однако вести полноценный бизнес не удается – осенью и весной гостям здесь делать нечего, а коммунальные услуги стоят столько, что даже при очень хорошей заполняемости летом отель не будет себя окупать. «Проще, например, с пенсионерами договориться – могут ли они комнату в доме выделить для постояльцев, – рассказывает Вахрушев. – Ночь стоит от 500 рублей до 2500. По нашим меркам – очень дорого. Зато это настоящий экотуризм – живешь в избе, ходишь в баню, пьешь домашнее молоко. Много европейцев приезжает – австрийцев, французов, немцев, голландцев. Ни у кого не было проблем, не обижают их здесь».

С развлечениями туговато – разве что сходить в краеведческий музей, который держится на энтузиазме трех сотрудниц. Местные его не очень-то жалуют, но гостей своих приводить начали. Это уже большой успех.

В поселке несколько кафе, цены в которых радуют глаз на фоне петербургских. Но приходится делать скидку на сервис.

По подсчетам Вахрушева, на сегодняшний день в отрасли можно задействовать не больше 2–3% населения, но это пытаются исправить. Власти считают, что упор надо делать не на летнем туризме, а на зимнем.

«Зверей не так много, но, например, можно на «Урале» уехать красную рыбу половить на озерах, – прикидывает глава поселка. – По Байкалу проехаться ледяному – по берегу есть зимовья, горячие источники с гостиницами. Скромненько, но со вкусом».

Семь лет назад здесь предприняли попытку раскрутить бренд зимней рыбалки. Пригласили представителей разных районов и разыграли автомобиль. Тогда в соревновании приняли участие 15 команд. В 2013 году их было уже 176. Люди приехали отовсюду – из Франции, Италии, Москвы, Петербурга. Поселок чуть ли не впервые столкнулся с проблемами при расселении (туристов было почти столько же, сколько самих жителей) – гостиницы переполнены, люди спали на полу. Гостей размещали в школах в спальниках. В тот год мероприятие, наконец, вышло на самоокупаемость – район практически на него не потратился.

Лучшее, конечно, впереди

Несмотря ни на что в будущее здесь смотрят с оптимизмом. В столицу сибиряки не рвутся, пытаются как-то налаживать жизнь своими силами.

На вопрос, стоит ли ехать в такую даль, лично я бы ответила однозначно: стоит, особенно при наличии проходимой машины. Если даже отбросить штампы о том, как красив Байкал, какое там звездное небо и темные ночи, то хотя бы ради людей, которые вопреки всему верят в лучшее. Уж и не знаю, в чем секрет: то ли в том, что нижнеангарцы встают на 5 часов раньше, чем жители европейской части России, то ли в том, что сибирская закалка – это не миф.

Узнав, что я собираюсь писать о Нижнеангарске, местные жители начинали махать руками: по их мнению, прелесть этих мест можно понять только пожив здесь хотя бы год и хорошенько померзнув.

Цифры

- Санкт-Петербург и Нижнеангарск разделяют чуть больше 6000 км.

- Если ехать на машине, то можно добраться за 5 дней с остановками только на сон и еду в придорожных кафе.

- Прямого железнодорожного сообщения между городами нет. Доехать можно на поезде Москва – Тында. Время в пути – 91 час. 36 мин. Место в купе – 10 тыс. руб., в плацкарте – 6–7 тыс. руб.

- На самолете АН-24 из Улан-Удэ – от 6 тыс. рублей.

- Стоимость морского путешествия из Иркутска в Нижнеангарск в летние месяцы – от 4,6 тыс. руб. в одну сторону (часть пути на теплоходах речного типа, затем надо пересесть на «Комету-15» морского типа). Время в пути – около 12 часов.

- Комната в гостевом доме – от 1200–1500 рублей.

- Пообедать в кафе бурятскими буузами (их еще называют позами), похожими на манты, можно примерно на 200 рублей. Одна поза стоит от 35 рублей, плюс стакан чая с молоком. Трех поз достаточно, чтобы утолить голод. Впрочем, в видовых кафе на берегу Байкала средний счет почти такой же, как в Петербурге.

- Посещение горячих источников Дзелинда: час купания – от 120 руб.

Итого:

Дорога – от 12 тыс. руб.
Проживание – от 10 тыс. руб. за неделю с человека.
На питание и развлечения – не менее 10 тыс. руб.