В Бурятии депутат полгода истязала приёмных детей: «Я от этого тащусь»

За малейшую провинность народная избранница била ребятишек шнурами и прутьями, оставляя на их телах рубцы, ссадины и кровоподтеки. Еще заставляла спать на полу, стоять на гречке и работать по дому до полуобморочного состояния. А свои действия объясняла просто: «Я от этого тащусь»

Шокирующая история произошла в Бичурском районе, где жила обычная семья Липовых — отец Евгений, мать На-дежда, сыновья Роман и Сергей и дочери Ирина и Диана (здесь и далее фамилии и имена изменены. — Авт.). После смерти троюродной сестры, злоупотреблявшей спиртным, глава семейства Евгений решил взять на себя заботу об ее несовершеннолетних детях — 13-летней Татьяне Быковой и 5-летнем Дмитрии Монохонове. Супруга на это согласилась. В 2013 году она подала заявление в местный орган опеки и попечительства и прошла обучение в реабилитационном центре социальной помощи семье и детям «Улыбка» (куда, собственно, и поместили ребятишек, оставшихся без родителей). С июня сиротки обрели дом.

Но тогда еще никто не подозревал, что благое намерение приведет детей в настоящий ад.

Без вины виноватые

Отношения в семье испортились через месяц. В середине июля опекунша впервые ударила приемную дочь прутом по ноге за то, что та поздно вернулась с фермы, где «калымила» — готовила пищу работникам. Кроме того, хозяин фермы сообщил: девочка уже дважды проникала к нему домой, воруя газеты и «самосад». Это заявление «бонусов» ей, естественно, не прибавило.

А вскоре Надежда обвинила Таню в краже сигарет у своего зятя. Наказание за преступление было жестоким: сначала девочку захлестали крапивой по шее, а потом затолкали то, что от нее осталось в рот, заставив жевать. На боль и слезы ребенка никто не обращал внимания.

К слову, спустя некоторое время пропавшую пачку сигарет нашли в тракторе…

— В октябре, перед отъездом в Бичуру, мама велела мне натаскать воды, помыть посуду, вычистить стайки и выдолбить землю перед воротами, — вспоминает Таня. — Она уехала днем и приехала вечером. Увидев, что я еще не закончила работу, ударила меня по голове и щекам. Было очень больно.

В декабре уборка улицы закончилась для маленькой «золушки» обморожением ног: даже зимние кроссовки не справились с таким холодом (а чтобы зайти погреться дома, не хватало ни времени, ни смелости). Сначала пальцы побелели, а потом «обросли» пузырями, которые начали лопаться. Пожаловавшись на боль, Таня услышала: «Нечего было бегать!»…

Когда же девочка с обморожением попала в Бичурскую центральную больницу, Липова позвонила туда по телефону и попросила изменить показания против нее, шантажируя инфарктом…

…Доставалось от опекунши и приемному сыну. Маленький Дима частенько шалил, ломал игрушки, ходил «под себя» и залезал на диван, вызывая этим недовольство «матери». За проступки его ругали, шлепали, ставили в угол, сажали в подполье, били ногами и прутьями... А однажды Надежда даже прижгла мальчику руку тлеющей сигаретой — прямо при его сестре. На месте ожога образовалась рана, а затем — рубец. Но этого садистке показалось мало. Экзекуция продолжилась…

Доживем до утра

В конце октября Таня «схлопотала» в школе две тройки — по биологии и английскому. Днем показала дневник матери (которую оценки, конечно же, не обрадовали), а уже вечером получила от нее наказание, около 30 минут простояв в углу коленями на мешке с гречкой. Перед этим аналогичная участь — правда, продолжительностью около 5 минут — постигла и Диму, «баловавшегося» дверью. С этого времени до начала декабря за свои «грехи» дети спали на полу, причем 5 раз — без одеяла, матраца и подушек. Девочка от холода и дискомфорта порой не смыкала глаз, ожидая первых петухов, когда можно будет встать и, пожевав хлеба, идти на остановку — за сорок минут до приезда автобуса…

А 12 ноября девочка съела в школьной столовой несколько порций за один раз — сказалось хроническое недоедание. Узнав об этом от ее одноклассницы и своей родной дочери Ирины, Надежда заявила: «Ты меня позоришь!», а затем схватила Таню за волосы и таскала так 2-3 минуты по дому, вырывая клочья. Несчастная, опасаясь, что будет еще хуже, не сопротивлялась. Да и терять было особо нечего: длинных локонов ее против воли лишили еще в августе, перед началом учебного года…

Так «неправильное» поведение приемных детей неизменно оборачивалось пытками и издевательствами. Как-то раз после очередных таких побоев «воспитательница» призналась своим подопечным: «Я от этого тащусь»…

Стоит ли говорить, что из школы девочка сразу отправлялась домой и, даже не отдохнув, принималась за работу. Учителя и ученики замечали и замкнутость, и неуспеваемость, синяки и ссадины, неумело замаскированные тональным кремом. А одноклассницы знали их «источник» и жалели подругу. И потому прощали ей долги и кражи, и даже подарили к дню рождения набор резинок и заколок, вызвав этим огромную радость девочки, забывшую что такое счастье. Зато со стороны сводного брата Сергея и сестры Ирины сыпались лишь тычки и оскорбления типа «чушка» и «обезьяна», которые Таня вынуждена была молча сносить…

Но, как говорят, сколько веревочке ни виться — а конец найдется. 11 декабря директор увидела у школьницы на лице синяк, спросила: «Откуда он взялся?» и «Что вообще творится?», и услышала: «Мама меня бьет»…

В тот же день приехали сотрудники органа опеки и попечительства, забрали ребятишек на медицинское освидетельствование.

Узнав, что больше не нужно возвращаться к опекунше, мальчик от радости закричал: «Танька, хорошо, мы хоть наедимся!»…

Впоследствии сироток передали в детский дом, а затем — в новую семью, где сейчас им дарят настоящую любовь и не напоминают о кошмарном прошлом.

«Они меня оговаривают»

Судьба старой семьи детям безразлична. Единственное, чего просит Таня, это привлечь ее бывшую приемную мать к ответственности за истязание ее и Дмитрия. «Она совсем не любила нас... Она взяла нас, чтобы получать деньги от государства», — говорит девочка.

Надо отметить, что вспыльчивую и конфликтную женщину-домохозяйку и по совместительству депутата одного из сельских поселений Бичурского района боялись и родные дети, и собственный муж, и даже некоторые односельчане. Поскольку муж Евгений постоянно работал вахтовым методом, занимаясь заготовкой леса, то редко видел троюродных племянников и не подозревал, что его супруга Надежда — форменная садистка.

Не справляясь с ребятишками — особенно с дочерью, в августе и в декабре женщина обращалась в местный орган опеки и попечительства и собиралась вернуть их в реабилитационный центр социальной помощи семьи и детям. Но первый раз не сделала этого благодаря тренингам психолога из «Улыбки», а второй — из-за растраты средств, выделяемых на детей (естественно, не по назначению). Во время редких визитов социальных работников и старшей сестры Анастасии, Таня и Дима из страха не жаловались на жестокое отношение. Почему те сами не замечали телесных повреждений — вопрос риторический...

…Надежда не признала вину в инкриминируемом ей деянии, заявив, что ругала детей, но не поднимала на них руку — только ставила в угол: «Они меня оговаривают!». Каким образом на телах несовершеннолетних образовались характерные синяки и ссадины, ей неизвестно (неужто сами себя высекли? — Авт.). По ее словам, ребятишки не испытывали никакой нужды, голода и холода, не выполняли никакой тяжелой работы. Таня лишь ходила по воду, а Ирина и Надежда мыли посуду и убирали в сенях.

В защиту Липовой выступили ее мать, родные сын и дочь. Так, Ира и Сережа сообщили, что Таня вела себя отвратительно — перечила, грубила, воровала, оскорбляла, опаздывала, дралась, собирала бычки и подстрекала Диму сбежать из дома, «доводя маму до слез». Но показания родственников оказались бессильны перед показаниями других свидетелей, доказательствами, собранными следствием и заключениями экспертов и психологов.

Суд признал «воспитательницу» вменяемой и виновной в совершении преступления, предусмотренного п.п. «а, г» ч. 2 ст.117 УК РФ («Истязание») и назначил ей наказание в виде 4 лет 6 месяцев лишения свободы в исправительной колонии общего режима.

Правда, на зону садистка отправится тогда, когда ее самой дочери Диане 2012 года рождения исполнится 14 лет. Так что есть время подумать и исправиться, а у властей — ужесточить законодательство, чтобы у взрослых даже не возникало желания поднять руку на ребенка. Особенно если этот ребенок — сирота, сообщает «МК в Бурятии».

Имена и фамилии героев изменены, любые совпадения случайны.