Родные обвинённого в преступлении жителя Бурятии обратятся в «Пусть говорят»

Мать и отец задержанного за покушение на убийство заявляют, что на их абсолютно здорового в психическом отношении сына просто-напросто хотят «свесить» врачебную ошибку и «заточить» в жёлтый дом

Инцидент случился пару лет назад в Гусиноозёрске, сообщает «МК в Бурятии».

Житель города Игорь Сухарев познакомился с компанией юношей и девушек возле одного из местных магазинчиков. Мирное общение переросло в конфликт, а после — в драку: две стороны никак не могли определиться, кто из них будет оплачивать услуги такси до Щучьего озера, где планировалось продолжить вечеринку.

По версии молодого человека, новые знакомые набросились на него и принялись избивать. А по версии знакомых, Игорь Сухарев подбежал к автомобилю своего приятеля, вытащил походный нож и ударил им одного из парней, некоего гражданина К. Пострадавшего сразу же доставили в больницу, а Сухарева госпитализировали только через несколько часов, после допроса в полиции вместе с остальными свидетелями.

Лежали молодые люди в одном хирургическом отделении. У «нападавшего» имелась закрытая черепно-мозговая травма, а у «пострадавшего» — непроникающие колото-резаные раны, количество и локализацию которых изначально не зафиксировали нигде — к делу приложили лишь справку об их наличии. Мать Игоря, Зоя Сухарева, которая каждый день навещала сына и видела потерпевшего, утверждает: у гражданина К. было всего две раны на спине. А медкарта свидетельствовала о наличии ещё одной — на боку.

Скованные одной цепью

— Эта рана на боку появилась после госпитализации через неделю, перед самой выпиской. О её происхождении я могу только догадываться — когда К. делали пункцию, вероятно, повредили сосуд и из-за случившегося кровоизлияния удалили селезёнку, — приводит женщина свои аргументы. — А операцию датировали днём поступления — то есть сфальсифицировали доказательства.

По её мнению, врачи скрыли свой «косяк», а полицейские, в свою очередь, покрывали врачей. В итоге из «умышленного причинения тяжкого вреда здоровью» дело переквалифицировалось в «покушение на убийство».

Следствие по нему продолжалось с июля 2014 по июнь 2015 — то есть почти целый год (за который мать обращалась в различные инстанции, включая администрацию прзидента России) и, по её мнению, велось с многочисленными нарушениями — впрочем, как и судебно-медицинская экспертиза. Да и сам суд, который длится до сих пор, вызывает у подсудимого сомнения в его непредвзятости.

Дурдом для несогласных

— Суть в том, что в декабре 2015 года по ходатайству своего адвоката на основе полученной закрытой черепно-мозговой травмы я прошёл амбулаторную судебно-психиатрическую экспертизу, — рассказывает «МК» Игорь Сухарев. — Она не выявила никаких отклонений, но и не ответила на все поставленные вопросы. Поэтому специалисты рекомендовали (замечу — именно рекомендовали) стационарную судебно-психиатрическую экспертизу. А 23 мая 2016 года опять же по ходатайству адвоката судья вынесла постановление о назначении этой экспертизы и постановление о добровольном помещении в психиатрический стационар.

Подумав, молодой человек подал апелляцию на первое, а вот на второе не стал, рассудив, что одно вытекает из другого.

После судья «уцепился» за это упущение, заявив, что обжалование решения о прохождении экспертизы возможно лишь одновременно с обжалованием приговора, а вот об отправке в стационар — до его вынесения. Причем последнее требовалось сделать в установленный срок, который юноша уже пропустил. Буква закона сработала прямо противоположно его действиям и, что называется, загнала в ловушку. Не помогло даже предоставление дополнительных медицинских документов о том, что «с головой все в порядке». Заточение в психушку сдерживало лишь упорство Игоря и его родственников.

— Наконец, 12 августа терпение у судьи лопнуло, — продолжает Сухарев. — И она решилась на крайние меры. Когда я пришел на очередное заседание, меня схватили на входе в суд (адвоката намеренно вызвали позже), затолкали в «УАЗ» и повезли в диспансер в Улан-Удэ. Врач спросил: «Зачем его привезли? У меня нет материалов дела».

Благодаря аргументам правозащитника парню разрешили написать отказ от госпитализации и в итоге его отпустили. Но, как оказалось, ненадолго. Через месяц, 12 сентября, ситуация повторилась, однако на сей раз разрешилась иначе, чем в прошлый.

Одни в поле воины

В республиканском психоневрологическом диспансере Игоря «отконвоировали» в отделение, поначалу даже не разрешив родным передать его личные вещи, в итоге согласившись только на передачу предметов гигиены.

«Полежит месяц и выйдет. Не переживайте», — сказали медики. «Мы не можем не переживать! — возмущалась Зоя Сухарева. — А вдруг моего сына задержат здесь надолго!».

13 сентября женщина побывала у главного врача РПНД Виталия Грифа и обратилась к уполномоченному по правам человека республики Юлии Жамбаловой. На следующий день омбудсмен пожаловала в медучреждение для проверки. Сотрудники долго не пускали её к нему — дескать, пациент находится в изоляторе. Но получив разрешение от главврача, сдались. Родственники отправились на свидание с Игорем, а уполномоченный — на встречу с персоналом.

В поиске истины

Однако толку от этого визита было чуть. Медики сослались на решения суда, которые, правда, не показали — из-за соблюдения тайны судебного следствия. На что Юлия Жамбалова развела руками: с юридической точки зрения все вроде бы законно. «Я подготовлю письмо на имя министра здравоохранения Бурятии. Надеюсь, он направит письменное разъяснение», — пообещала она.

…Сейчас Игорь Сухарев находится в «жёлтом доме» без телефонной связи с правом на личные свидания с родными по 15 минут в день. Сколько еще он пробудет здесь — неизвестно. Парень сдал анализы и проходит наблюдение. Врачи пообещали не «пичкать» и не колоть агрессивными препаратами. Но, как говорится, свежо предание, да верится с трудом.

Сам факт пребывания молодого человека в стенах сумасшедшего дома и обвинение его в якобы совершенном им преступлении возмущает семью Сухаревых. Мать не намерена сдаваться — обратилась в программу «Пусть говорят» и ждёт скорого вызова.